Про Бога в душе слышать приходится довольно часто. Как правило, это высказывание идёт в связке с критикой духовенства («бессмысленная роскошь», «попы на мерседесах» и т.п.). И если не задумываться о тонкостях догматики, то по-человечески за Бога становится даже обидно. Как же Всемогущий Бог, Творец всего видимого и невидимого мира, этому миру совершенно иноприродный, вдруг спокойно размещается в одной из частей Своего творения?! И как Прекраснейший Бог, Который «… есть свет, и нет в Нем никакой тьмы» (1Иоан.1:5), может находиться там, где света пока явно не хватает, где в мраке себялюбия бурлят разнообразные страсти?

Со всей очевидностью Бога Евангелия человеческая душа вместить не может. И те, кто убеждены, что в своей полной автономности, в глубине своего сердца общаются с Богом, имеют дело с плодом своего воображения – богом, выдуманным под себя и для себя (возможно, и по мотивам христианского учения). Этот служебный бог подобен ручному льву. Им можно управлять и в нужный момент привлекать его для решения своих личных земных задач.

Такому спектаклю, где человек «сам себе режиссёр», очень любит подыгрывать бес. Он вполне в состоянии обеспечить и нужное воодушевление, и глубину переживаний, и даже светозарные видения и таинственные откровения. И всё это в рамках планов и запроса самого человека. Вот почему люди так падки на оккультные практики. Оккультные учения не только обещают человеку исключительные блага в земной жизни, но и соблазняют его иллюзией возможности управления потусторонними силами с помощью специальных знаний и навыков.

Знатоки Евангелия могут возразить, сославшись на слова Самого Господа «… Царствие Божие внутрь вас есть» (Лук.17:21), а в Царстве Божьем Царь – Сам Бог. Всё верно. Ни в каких-то иных пространствах и мирах, не за «седьмым перевалом» человек встречается с Богом, а в сокровенной глубине своего сердца. Но именно встречается с Богом, Которого не в состоянии вместить вся вселенная, а не приобретает Его в своё пользование.

И встреча с единственным настоящим Богом – Богом Троицей – возможна только тогда, когда человек искренне хочет всей своей жизнью ответить на безграничную любовь Творца, а не использовать Его как средство для решения своих земных сиюминутных проблем, что в принципе невозможно.

Верным признаком такой встречи является искреннее смирение человека. Без всяких аргументов ему становится очевидна вся его низость. И тем более его поражает откровение, что такого как он – грязного и ничтожного – Бог любит, любит так, как никто иной. Встреча проходит… Но опыт общения с Живым Богом запоминается на всю жизнь. И очень многим хочется повторять его вновь и вновь.

За тем человек и идёт в храм. Не к людям, которые его с улыбками примут, поймут, обогреют. Люди в храме разные. И ведут себя далеко не всегда дружелюбно. Они ничем не лучше тех, кто в храм не ходят. Единственное, что их отличает – искреннее осознание гибельности своего существования без Бога и желание духовно лечиться, чего бы это не стоило. Церковь – это не клуб духовного самосовершенствования, но больница для смертельно больных людей, которых может исцелить только один врач – Господь наш Иисус Христос.

Когда мы смертельно больны физически и знаем, что есть только один врач, способный нам помочь, откажемся ли мы от госпитализации в больницу где уже находится множество подобных больных, часто кричащих от боли и ведущих себя неадекватно, где могут быть грубые медсёстры, где фельдшер регулярно бывает нетрезв? Так и с Церковью, в которую человек серьёзно и надолго приходит только тогда, когда у него не остаётся никаких сомнений в том, что без Христа он гибнет. Прямо сейчас.

Лечат в Церкви не обряды и не аскетические упражнения, но благодать Божия, которая наиболее явным образом преподаётся в Церковных Таинствах, которые во всей своей полноте и чистоте сохранились только в Православии. Но благодать Бог даёт только смиренным, гордым Он противится (Иак.4:6). И это очень хорошо понимает человек, впервые встретившийся с Богом именно в своем искреннем смирении.

Этот путь ведёт его от простого следования правилам ради других людей (одеть платок, стоять, когда все стоят) до предельной жертвенной любви – отдании жизни за ближнего. Единственное, чему Господь в Евангелии призывает научиться именно у Себя – это кротости и смирения. В тишине своего комфортного жилища или в окружении далёких, оградившихся друг от друга толерантностью людей, таким добродетелям научиться невозможно. А без этого научения не будет и духовного исцеления, ради которого Господь взошёл на Крест.

Исцеление от эгоизма не может быть безболезненным. А боль и страдание – это то, чего современный человек больше всего боится и всячески избегает. Как здесь не вспомнить слова апостола Павла: «Вы еще не до крови сражались, подвизаясь против греха, и забыли утешение, которое предлагается вам, как сынам: сын мой! не пренебрегай наказания Господня, и не унывай, когда Он обличает тебя. Ибо Господь, кого любит, того наказывает; бьет же всякого сына, которого принимает» (Евр.12:4-6).

Страх боли заставляет человека избегать общения с Богом, имя Которому Любовь. Такому человеку ближе бог в образе дедушки, щедро раздающему внучкам леденцы, по первой просьбе сбрасывающий немного денег на карту и при этом не обременяющий никакими нагрузками и обязанностями. Такой «бог», действительно, может уютно разместиться в душе и в своё время умереть вместе с самим человеком.

Господь в Евангелии вполне определённо говорит, что Его Церковь врата ада не одолеют. И Православная Церковь – это меньше всего социальная организация, по недостаткам которой и судят внешние люди современное Православие. Церковь – это тело Христово, Он Сам – Её глава. И не запись человека в приходской ведомости, не священный сан делает человека истинным челном Церкви, а его неистребимое желание непосредственного общения с Христом и в этой жизни и в вечной.

И таких истинных христиан – святых - в Церкви всегда было предостаточно. Ещё раз обратим внимание на то, что Церковь – это не комфортабельный хоспис, а больница, где по милости Божией и при искреннем желании человека можно исцелиться от вечной смерти. И великий сонм православных святых – самое наглядное тому подтверждение.